8. Экспедиция в Юньнань

Проект спутникового слежения за миграцией молодых могильников завершился в 1999 году.

С тех пор я мечтал увидеть места зимовки, выяснить причины гибели байкальских орлов. Но заявки в различные фонды, а также коммерческие структуры, были безрезультатны. Тем не менее, определенный задел создавался. Летом 2006 г. я участвовал в проведении тура для группы китайских орнитологов. По счастливой случайности они были из г. Куньмин – столицы провинции Юньнань. Один из гостей — Лианксиан Хан – проявил особый интерес к проблемам императорского орла. В последующие годы в ходе своих полевых исследований он обращал особое внимание на зимующих орлов, сообщал, где именно удавалось их встретить.

В 2007 г. учет «императора» в Западном Прибайкалье был осуществлен, благодаря  шотландскому орнитологу Стюарту Миллеру — директору International Raptor Research and Conservation (U.K.). Эта  организация  занимается спасением и реабилитацией хищных птиц. Неоценимую помощь в проведении совместных наблюдений тогда оказала  Дженнифер Саттон – основательница общественной организации «Байкальской Экологической Волны».

Стюарт убедился в остроте проблемы, в реальности вымирания байкальских орлов. Вернувшись с Байкала, он приложил огромные усилия для поиска необходимых финансов. Но  мировой экономический кризис срывал наши планы. И все-таки в конце 2013 года наша совместная экспедиция в Юньнань состоялась!
Уже поездка по железной дороге по маршруту Иркутск – Куньмин (16-20 ноября), проходящему через Монголию и Пекин, позволила получить общее представление – через какие природные зоны летят на юг сибирские мигрирующие птицы, до какой степени преобразованы человеком ландшафты на этом пути.
В Монголии особенно порадовали стада антилоп-дзеренов. Из окна поезда мы насчитали их около 1200!

В г. Куньминь к нам присоединился Лианксиан Хан, его супруга,  проявившая себя как водитель, не боящийся узких дорог, петляющих по  краю  огромных обрывов, а также его сын Бен – прекрасный фотоохотник.

От огромного обрыва дорогу здесь часто отделяет один шаг.Сам  Лианксиан оказался не только великолепным знатоком природы южного Китая, но и экспертом по густой сети местных дорог.

Благодаря Лианксиану, нам был известен целый ряд встреч орлов в районах, находящихся также и восточнее Юньнани. Все они связаны с местообитаниями зимующих водоплавающих птиц, располагались на больших расстояниях друг от друга, среди огромных  полностью преобразованных человеком просторов. Самый яркий пример — резерват Майпу (the Maipu nature reserve) в окрестностях Гонконга. Наша экспедиция не могла охватить весь южный Китай, мы решили сосредоточить свои поиски на   Юньнаньском плато.
В период с 21 ноября по 11 декабря 2013 г. наша команда проехала на автомашине 5,5  тыс. км по провинции Юньнань, захватив также и запад  Гуйчжоу, между 23°30” и 28°с.ш. Мы осматривали территории, протянувшиеся  от  вьетнамского приграничья до южной окраины Тибетского нагорья.

Над относительно ровными участками с высотами 1400-1800  м н.у.м.  многочисленные  хребты и  гряды  поднимаются еще на 500-1500 м. Реки текут в колоссальных ущельях  глубиной 2-2.5 км, а самые глубокие — до  3 км.

Ландшафты Юньнани величественны  и живописны. Ущелья рек здесь претендуют на статус самых глубоких в мире. На гигантских почти отвесных стенах  гор  видны  старинные поселения.

  

Выступающие над облаками, как будто «подвешенные», горные отроги и вершины, напоминают кадры из «Аватара».

В центральной части Юньнаньского плато есть живописные озера, окруженные причудливыми известковыми горами.

Удивительны скалы и карстовые лабиринты резервата Каменный Лес, имеющего статус Участка Всемирного природного наследия ЮНЕСКО.

Мы осматривали участки горных степей, занимающих очень незначительный процент площади Юньнаньского плато, как правило, на высотах более 3 тыс. метров. В похожем ландшафте орлы проводят лето.

Большое внимание уделяли водно-болотным резерватам – прибежищам водно-болотных птиц.

Но больше всего уток и лысух зимует на водоемах, расположенных на меньших высотах.

Уделяя особое внимание пернатым хищникам, мы отметили 22 их вида. Из наиболее интересных — беркут Golden Eagle, большой подорлик Greater Spotted Eagle, степной орел Steppe Eagle, орлан-белохвост White—tailed Eagle, чернокрылый дымчатый коршун Black—shouldered Kite, курганник Long—legged Buzzard, черный гриф Cinereous Vultute, гималайский гриф Himalayan Griffon, бородач Lammergeier, сокол-сапсан Peregrin Falcon, балобан Saker Falcon, степная пустельга Lesser Kestrel.

Только в водно-болотных резерватах в них нам удавалось встретить орлана-белохвоста, большого подорлика, крупных соколов, восточного болотного луня Eastern Marsh Harrier.

Чаще всего встречались пустельга и мохноногий курганник.

Встретить зимующих могильников орлов в регионе, имеющем площадь более 350 тыс. кв. км, чрезвычайно сложный рельеф и огромное население (46 млн. человек), не проще, чем найти иголку в стоге сена. Мы заранее составили список перспективных мест, на основе анализа литературы, наблюдений китайского коллеги, данных радиопередатчиков. В ряде случаев наши надежды не оправдались. Первого могильника мы встретили на не слишком высокой (2800 м) горной гряде. Там, где сохранились окруженные полями участки природного ландшафта.

А окружающий ландшафт показался почти родным. С байкальской лесостепью его сближали степные травы и сосновые перелески, растительность самой горы напоминала высокогорье байкальского хребта Хамар-Дабан – рододендроны, карликовые сосны с шишками, почти как у кедрового стланика.

Другого могильника мы встретили в глубоком безлесном ущелье, не подвергшемся террасированию.

Как оказалось, императорские орлы зимуют поодиночке, изредка по 2-3, на участках, удаленных друг от друга на десятки и сотни километров. Ими могут быть и вершины с высотами 2800-3200 м и глубокие ущелье на высоте лишь 1300-1800 м. Это последние «очаги» дикой природы, разделенные пространствами, полностью преобразованными человеком. Здесь же обитают и другие виды сибирских мигрирующих птиц, но еще больше – замечательных местных эндемиков.

Другое важное зимовочное обитание байкальских орлов – водоемы, являющиеся убежищами для водоплавающих. Как мы убедились, численность этих пернатых высока только в резерватах. Ряд из них был создан для охраны черношейного журавля, очень почитаемого в Китае. Это единственный высокогорный вид журавлей. Он гнездится в горах Тибета и Сычуани, а на зиму отлетает в Юньнань, где встречается на высотах от 3200 до 2000 м. Мировая численность вида составляет порядка 5 тысяч особей. Рядом с этими замечательными журавлями проводит зиму часть байкальских императорских орлов.

Примерно в таких же местообитаниях встречается зимой и беркут, хотя он также зимует и на значительно больших высотах. Одно из наших наблюдений осталось «под вопросом». Два орла, отмеченных на большом расстоянии, могли относиться или к первому или ко второму виду. Ошибки в определении двух видов орлов нередки. Скорее всего, информация о гнездовании в горах провинции Хэбей (Hebei Province,) на севере Китая в 1997 и 1998 г. (ссылку спросить у Лианксиана) относилась не к могильнику, как посчитали авторы, а к беркуту.

Китайский специалист Минг М. и его коллеги (Минг М., Пенг Д., Вейдонг Л., Юинг Ч., Баоуэн Х., 2010. Гнездовая биология и статус беркута в Китае // Пернатые хищники и их охрана, №19, с. 75-87.) оценили численность беркутов, зимующих в Юньнани в 150 особей, ничего при этом не говоря о могильнике. Вполне возможно, что данная цифра относиться не к одному, а к двум видам орлов.

Посещение Юньнаньского плато позволило понять, отчего численность байкальской популяции столь сильно упала. За последние 30 лет обширные территории здесь были преобразованы в поля, застроены, покрыты дорогами. Все ровные участки плато заняты полями и плантациями, городами и селениями.

Возделаны долины всех рек и ручьев. Полями покрыты горные выступы и плоские вершины, огромные площади склонов террасированы. Площадь местообитаний, пригодных для зимовки орлов, за последние 30 лет значительно сократилась. Не исключено, что определенную роль в этом сокращении сыграли также широкомасштабные работы по облесению горных склонов.

Как мы убедились, даже на небольших полях нередко применяются ядохимикаты. Их накопление в пищевых цепях – еще одна серьезная угроза выживанию пернатых хищников.

Количество дорог огромно. Они проходят вдоль каждой реки — причем по обоим берегам, «отпочковываются» в долину каждого ручья. Очень много туннелей, пронизывающих отроги гор. Даже самые крутые и высокие склоны покрыты дорожными серпантинами.

Похоже, нет ни одной горной гряды, куда не поднимались бы дороги. Их много и на склонах гор Тибетского нагорья, с высотами 5-5,5 тыс. метров. Фактор беспокойства действует на острожных птиц и зверей практически повсеместно.

Вершины гор Юньнани покрыты многочисленными ЛЭП, многими сотнями (а может быть счет идет на тысячи) ветровых турбин. Это еще один вероятный фактор гибели зимующих орлов.

Особого внимания требует неофициальная информация о имевших место отстрелах орлов, аистов и других крупных птиц в целях обеспечения «орнитологической безопасности» вокруг военных аэродромов, возникших в юго-восточной Юньнани (Mengzi) в период в китайско-вьетнамской войны 1979-х гг. (военные конфликты также были в 1984 и 1988 гг. ). Не исключено, что в 1980-х именно эти отстрелы серьезно подорвали численность байкальской популяции могильника.

Ситуация с реками и ручьями крайне неблагополучна. Их преграждает огромное количество плотин. Микроскопические водоросли придают стоячим водам вид горохового супа. Там где вода еще течет, она, как правило, имеет вид грязных бурых потоков. Это результат добычи строительных материалов прямо в долинах рек и ручьев, эрозии, сбросов сточных вод поселков и городов. Местная ихтиофауна наверняка понесла огромные потери.

Чрезвычайна остра проблема браконьерства. С ростом благосостояния в Китае резко возрос спрос на «дичь», соответственно выросло и «предложение». В результате вне резерватов мы редко встречали уток и куликов. Резко сократилась численность великолепных южнокитайских фазанов, куропаток и перепелов.

Что не могло не сказаться и на зимующих орлах. Их кормовая база значительно сократилась, в дальнейшем ситуация может еще более ухудшиться. Беркут, вероятно, страдает даже сильнее, чем могильник. На нем неблагоприятно сказывается также падение поголовья скота, выпасаемого в горных (выше 3 тыс. м) районах. Пастухи в поисках лучшей доли все чаще переселяются в города.

Сказанное выше — лишь часть проблемы браконьерства. Есть информация ( Минг М., Пенг Д., Вейдонг Л., Юинг Ч., Баоуэн Х., 2010. Гнездовая биология и статус беркута в Китае // Пернатые хищники и их охрана, №19, с. 75-87.), что только в южной провинции Гуандун ежегодно съедаются миллионы птиц, в том числе — беркутов. Цена беркута при продаже ресторанам достигает 10 тыс. юаней. Приводятся факты задержания торговцев перевозивших беркутов (в том числе партии в 20 особей) для продажи в рестораны южных провинций. Наверняка среди этих птиц были и могильники. По этой причине мы не даем названия мест встреч орлов. Ведь браконьеры в своих целях используют и интернет.

Кроме того, еще у «новых» китайцев появилась мода на чучела птиц, особенно хищных и сов. Есть любители содержать живых диких птиц, включая и крупные виды.

Борьба с браконьерством в Китае ведется лишь в резерватах. Только там есть инспектора. Провинция Юньнань занимает по резерватам одно из первых мест в стране. На них приходится около 8% её территории. Но на 92% территории провинции никто не контролирует охоту, запреты на добычу охраняемых видов зверей и птиц, а также на их продажу и содержание в неволе. Например, запрет на отлов мелких птиц сетями был введен в Китае еще лет 10 назад. Несмотря на это мигрирующие воробьиные птицы Сибири, включая овсянку-дубровника, продолжают сокращаться в численности. Запрещено содержать в неволе диких птиц. Но на «блошином» рынке города Куньмин мы видели живых пичуг, среди которых были и сибирские виды. В Центре реабилитации хищных птиц и сов при Пекинском университете нам показали канюков, ястребов, мелких соколов. Они изъяты из неволи благодаря усилиям энтузиастов, но – не полицейским рейдам.

Налицо отсутствие контроля за использованием животного мира. Ситуация знакомая. В Иркутской области на огромные административные районы приходится по 1 инспектору по охране животного мира. Встреча с которым в полевых условиях столь же маловероятна, как и со снежным человеком.

Но картина с оскудением животного мира в южном Китае гораздо более наглядна, чем в Сибири. На пространствах, которые еще 100-70 лет назад давали приют уникальной и богатой фауне, сейчас почти уничтожены все крупные млекопитающие. Лишь в самых глухих уголках еще сохранились в небольшом числе различные виды оленей (включая кабаргу), горные бараны, кабаны. Близок к исчезновению дымчатый леопард, немногим лучше ситуация с другими кошачьими средней и мелкой величины. Южнокитайский тигр (это особый подвид) – вымер! Он обитал в джунглях юго-запада Юньнаньского плато, последняя встреча датируется 1994 г. Официально он еще не внесен в список исчезнувших видов, но фактически его больше нет. А место джунглей, в которых он жил, заняли каучуковые плантации. Не лучше ситуация с китайским речным дельфином, обитавшим в реке Янцзы. Уже более 10 лет никто не видел этого уникального китайского эндемика, а сама река крайне загрязнена. Она считается самым крупным источником загрязнения Тихого океана. Многие виды зверей и птиц в южном Китае и юго-восточной Азии в целом, сейчас очень редки. Среди них и императорский орел (100-130 особей).

В целом, причин гибели зимующих орлов так много, что удивительно, каким образом они еще сохранились. Единственный позитивный фактор, хоть в какой-то мере ослабляющий целый комплекс негативных, — зимовка некоторого числа орлов происходит в природных резерватах.

Поэтому расширение их сети очень важно для сохранения байкальской популяции могильника.

Но проблема и в том, что в Китае резерваты даже высшего (национального) уровня, подвержены сильной антропогенной нагрузке. В них ведется сельское хозяйство, массовый лов рыбы. Вблизи берегов озера Цаохай (национальный резерват на западе провинции Гуйчжоу) мы видели интенсивное строительство. А вплотную к особо ценному участку этого резервата, где держатся стаи горных гусей, группы черношейных и серых журавлей, возводились деревенские дома. В резервате, расположенном на горной возвышенности, мы видели, как распашке подвергаются всё новые клочки целины. Интереснейший водно-болотный резерват Напахай, расположенный в горной котловине на южном краю Тибетского нагорья, страдает от сточных вод близлежащего города Шангри-Ла. Все увиденные нами резерваты покрывала густая сетка дорог, проникающая буквально в каждый уголок.

В последние годы в китайских резерватах быстрыми темпами развивался туризм.

В живописных местах построено множество дорожек, беседок, разнообразных павильонов и прочей инфраструктуры. На мой взгляд, природной красоте этим был нанесен немалый урон.

А главное – обустроенные территории сократили и без того крохотные участки сохранившейся дикой природы. Поведение туристов также оставляет желать лучшего. В резервате Дашанбоа (находится вблизи границы с провинцией Сычуань) местные жители организовали катание туристов на лошадях. Какой-то «экотурист», имеющий навыки верховой езды, на моих глазах ворвался верхом в стаю горных гусей, отдыхавших на озерном берегу. Заставил их разлететься в разные стороны. В резервате Дакиау кормившуюся на прибрежном лугу стаю таких же гусей на наших глазах принудили улететь фотоохотники.

Наблюдали мы и примеры бережного отношения к перелетным птицам. В парках г. Куньмин и на набережной оз. Дьячи проводят зиму десятки тысяч озерных чаек, прилетающих из Сибири. Местные жители их кормят подсушенным хлебом. Чайки берут его прямо с рук!

Тем не менее, численность и местных и сибирских мигрирующих птиц, связанных с водно-болотными угодьями, по разным причинам (разрушение местообитаний, беспокойство, загрязнение, застройка) сейчас сокращается даже на охраняемых природных территориях провинций Юньнань и Гуйчжоу.

Особенно поразил размах «туристического благоустройства» в провинциальном резервате Пужехей (юго-восток провинции Юньнань). Только здесь мы наблюдали большого подорлика и чеглока. Но также увидели на берегу озера ряды лодок с кабинками представляющих собой что-то вроде ресторана. По озерной глади передвигаются многочисленные моторные туристические суда. Участок берега превращен в бетонную набережную, рядом – аппаратура для цветомузыки, динамики. Могут ли здесь выжить птицы — под гремящую музыку и вспышки? В середине озера поднимается гора необычной формы. Со стороны набережной к ней строится мост (двухэтажный!). Боюсь, что скоро число туристов в этом резервате будет многократно превышать количество пернатых.

И все-таки, есть надежда, что для удивительной природы Китая еще не всё потеряно. Эта страна способна на многое. После катастрофического наводнения 1998 года на р. Янцзы восстановление лесов было провозглашено государственной задачей. И сейчас огромные площади горных склонов занимают молодые сосновые леса, высаженные за неполные 15 лет. Другой пример: буквально из небытия была возращена замечательная птица – японский или красноногий ибис. Он считался вымершим, но в 1981 г. в горах Шэньси были найдены 7 птиц, последних на земле. Сейчас в природе обитает около тысячи японских ибисов! Если в Китае охраной природы займутся всерьез, то обязательно решат проблемы и охраны вод и незаконной охоты и недостаточно строгого режима охраны резерватов. Вот только решение этих задач не терпит отлагательств.

 

1. Вступление 

2. Ареал

3. Образ жизни в гнездовом ареале

4. Изменение численности орлов

5. Почему численность императорского орла резко сократилась?

6. Где же зимуют байкальские орлы?

7. Современная ситуация в местах гнездования орлов 

8. Экспедиция в Юньнань

Продолжение следует…